Почему гендерный надзор (gender policing), а не просто «гендерные стереотипы» и не «токсичная маскулинность»?

Очень часто слышны такие высказывания – мужчины страдают от токсичной маскулинности, мужчины страдают от гендерных стереотипов. Часто это, кстати, способ сказать о том, что мужчины страдают «не от сексизма» и «не от мизандрии». Говоря об этом, к сожалению, упускается тот факт, что мужчина в своей жизни не может перестать страдать, лично избавившись от гендерных стереотипов или от тех или иных представлений о том, что значит быть настоящим мужчиной.

Этого слишком мало, так как в своей жизни мужчина подвергается, как со стороны мужчин, так и со стороны женщин, гендерному надзору. Кроме того, во многих случаях гендерный надзор является официальной государственной политикой.

Стереотипы – слово слишком мягкое. Человек может иметь стереотипы, а потом просто удивиться в один момент, что кто-то в них не вписывается. Просто иметь гендерные стереотипы – ещё не означает быть тем, кто лично контролирует чужую гендерную экспрессию. Однако в тот момент, когда человек говорит: «Вася, выйди из класса, нельзя здесь в юбке ходить», или «Доченька, девочки должны уметь гладить и готовить», он становится субъектом гендерного надзора.

По отношению к мужчинам гендерный надзор очень жёсткий. Ходить в одежде, гендерируемой как женская и не подвергаться ему они не могут в принципе. Недавний случай с доведением до суицида подростка в Алматы говорит о многом. В Рязанской области не так давно был убит мужчина, носивший юбку, по имени А. С. Пушкин. Возникает один вопрос – если бы мужчины не подвергались гендерному надзору в одежде с детства, была ли бы ситуация такая же, какая сейчас: полное отсутствие однозначно феминно одетых мужчин на улице? Навряд ли – ибо существуют мужчины, прямо говорящие о том, что они носили бы определённую одежду, если бы общество на это реагировало иначе. Правда, сводить гендерный надзор к одежде лишний раз не стоит. Одним из примеров того гендерного надзора, которому в настоящее время подвергаются мужчины в РФ на юридическом уровне, является гендерирование труда. Хотя оно не носит абсолютный характер, оно, тем не менее, присутствует. Характерные примеры: школы (гендерирование уроков технологий) и тюрьмы (103 статья УИК РФ, ч.1). Иными словами, государство рассматривает любого мужчину как человека, который в принцип должен выполнять «мужской» труд, а не какой-то такой труд, который лично ему комфортен.

Запрещённые женщинам профессии являются прямым актом государственного гендерного надзора над женщинами, однако косвенным образом это создаёт для мужчин ситуацию на рынке труда, когда часть профессий является «занятыми» женщинами, что вынуждает их заниматься не самым комфортным трудом для них.

Однако в первую очередь гендерный надзор является социальным феноменом. Термин для государственной гендерной политики – «гендерный мэйнстриминг».

В современном феминистском движении уделяется, по совершенно непонятным причинам, слишком много внимания тому, что «первые» обязательно угнетают «вторых», а если «первые» угнетают «первых», то это якобы что-то совсем другое, это всего лишь «внутренние разборки», и не что-то такое что является поводом для борьбы за права «первых». Поэтому мы постоянно слышим о том, что не женщины, а мужчины в большей степени запрещают мужчинам проявлять женственность. Однако во-первых, преуменьшать роль женщин в гендерном надзоре мужчин не стоит, а во-вторых, прежде чем мужчина становится осуществляющим гендерный надзор, он успевает побывать его жертвой в детстве, усвоить те установки, согласно которым абьюз по отношению к нему был действием нормальным. Только после этого он становится «надзирателем» сам. Сценарий формирования будущего «надзирателя» именно таков.

Поэтому во многом именно с гендерным надзором детей нужно вести борьбу. И вот возникает столь волнующий феминисток вопрос – велика ли роль женщин в формировании гендерного надзора, чтобы «бороться с женщинами»? На этот вопрос, к сожалению, ответ в настоящий момент таков: в России среднестатистическая мать, среднестатистическая воспитательница и среднестатистическая учительница это отнюдь не противницы гендерного надзора мальчиков. Это всё ещё люди, которые выступают за него. И невозможно сломать систему, игнорируя их действия. О том, что они наносят своими действиями вред, говорить надо. Добиваться того, чтобы они изменились, нужно. Это кстати нужно делать и феминисткам, так как постоянно говоря о МГС и ЖГС, они часто забывают о том, какую огромную роль в социализации детей играют женщины, так как в настоящее время воспитание детей является преимущественно женской нишей.